Сны суккуба - Страница 30

— Сурова школа Джорджины, — мрачно изрек Питер.

— Я не умею, — сказала Тауни, глядя на меня с укором. — Покажи, как надо, раз уж ты учительница.

На меня уставились в ожидании четыре пары глаз. Я начала было протестовать, но вспомнила, что чем скорее Тауни всему научится, тем скорее уберется Нифон. Поэтому встала и заняла ее место в центре комнаты.

— Что ж, запомни для начала две вещи. Во-первых, слушай музыку. В ней есть ритм. Поймай его. Двигай ногами и телом — всем телом — под него.

Судя по озадаченному взгляду Тауни, слова мои были для нее китайской грамотой.

— Во-вторых, когда начинаешь раздеваться, помни, что ты не спать собираешься. Ты раздеваешься для кого-то. Делай это эффектно. Артистично.

Я взяла пульт и переключила диск на другую дорожку. Зазвучала песня «Iron Man».

— Ой, — сказала Тауни, — «тяжелый металл»?

— Под Оззи стриптиз даже тебе не исполнить, — усмехнулся Хью.

Я бросила на него косой взгляд.

— Исполню под что угодно, детка.

И начала танцевать.

Что-что, а это не требовало от меня никаких усилий. Танцевать я умела и любила, еще когда была смертной. Музыки не осталось. Не осталось и меня. Мы стали одним целым. Тело мое само откликалось на мелодию и ритм, и каждое движение было чувственным и грациозным. Отдавшись танцу, я уже почти не замечала зрителей.

Сняла с себя я только халат. Осталась в брючках и лифчике, которые были под ним. Друзья хоть и близкие люди, но все же не настолько... Впрочем, и это я сделала лишь под конец. Сперва руки мои долго скользили по шелковой ткани, облегавшей тело. Потом я томительно медленно развязывала пояс. И, когда халат упал на пол, так же медленно сняла туфли.

В такт музыке сказала:

— Когда освоишь это, Тауни, перейдем к танцам на коленях.

После чего приблизилась к Хью, сидевшему в кресле на двоих, и почти оседлала его, едва касаясь в то же время. Искусство стриптиза... Продолжая извиваться под музыку, откинула голову и провела рукой по волосам.

— Эй, щедрая душа, — сказала я.

Черт оценил мои старания, хотя они его скорее развлекли, чем завели. Полез в карман и вытащил доллар.

— Хью, — протянула я. — Не оскорбляй меня. Тогда он выудил со вздохом пятидолларовую купюру и подсунул ее под бретельку лифчика.

— Привет! — неожиданно сказал Коди.

Повернув голову, я увидела на пороге Сета.

И вспомнила, что, впустив Тауни, забыла запереть дверь.

Вид у Сета был притворно ошеломленный.

— Привет, — сказал он, глядя на меня. — Ага... за обед сегодня платишь ты?

Я слезла с колен Хью, вытянула из-под бретельки пять долларов.

— Только если мы идем в забегаловку.

Коди вручил мне еще двадцать.

— Идите в ресторан.

Друзья мои поднялись и двинулись к двери. Напоследок пришлось пообещать расстроенной Тауни, что я подумаю, как ей помочь. Потом, оставив попытки собраться обычным образом, я превратила свой наряд в джинсы и кашемировый свитер. Довершили его серое шерстяное пальто длиной в три четверти и ботинки.

Сет покачал головой, изображая уныние. Я усмехнулась. По сравнению со всем остальным, чем я занималась — он знал, чем именно, — этот импровизированный стриптиз был детской забавой.

— И ты еще думал, что я не заработаю себе на пропитание?

— Без комментариев, — сказал он, беря меня за руку.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Ничего не понимаю, — насмешливо заявил Сет. — Я застаю тебя раздетой в обществе посторонних мужчин. И меня же наказывают.

Я за руку вела его по катку. Сама каталась на коньках, как и танцевала, без всяких усилий. Сет же на них и стоять не мог, и, не поддерживай я его, давно упал бы.

— Тебе это полезно, Мортенсен. Ты целыми днями сидишь за письменным столом. Не за письменным, так за каким-нибудь другим. А сейчас все твои мышцы работают. Старческую кровь разгоняют.

Улыбка Сета превратилась в гримасу, рука стиснула мою мертвой хваткой.

— Я мог бы разогнать ее сотней других способов.

— Но этот самый забавный, — сказала я.

Сет умница и талант, только вот с координацией дела у него обстояли неважно. В самом начале нашего знакомства я пыталась научить его танцевать. Это был кошмар. Основные па после долгих мучений он заучил, но никакого удовольствия, как я подозревала, сам процесс доставлять ему так и не начал. Тогда я попытки прекратила и выводила его на танцы лишь однажды. С тех пор он стал слишком уж собой доволен, и мне казалось, что новый опыт ему не помешает.

— Мужчины созданы не для того, чтобы носить на ногах лезвия, — заявил он, пока мы ковыляли в центр катка.

Каток располагался под открытым небом, в маленьком парке. Было холодно, и дыхание вздымалось в воздух белыми облачками.

— Женщины созданы не для того, чтобы ходить на шпильках, — ответила я. — Ты хоть раз слышал от меня жалобы?

— Это совсем другое. Твои ножки на них — просто загляденье. А мои на коньках? Выгляжу как дурак.

— Так учись давай. Пора убрать подпорки, — сказала я и выпустила его руку.

— Эй! Куда?..

Сет попытался схватиться за меня снова, но я уклонилась со смехом и покатила прочь. Он застыл на месте, а я принялась выписывать на льду изящные круги и восьмерки. Потом завершила их грациозным пируэтом и подъехала к нему. Он так и стоял, боясь шелохнуться, но на меня, кажется, не злился.

— Видела бы ты себя, — сказал он, коснувшись моего лица. — Щеки розовые. В волосах снежинки. Настоящая Снежная Королева.

— Боже, только не это. Жутковатая история. У Ганса Христиана Андерсена были проблемы.

— Они у всех писателей есть, — заверил меня Сет.